Фотолайн | PhotoLine - сайт для любителей фотографии



город

 




другие фото автора


<<старые
 
новые>>
Рекомендует
Анна Кладония
Поставил(а) пятерку
Александр Победимский
 1.  Sergey Woroshilov 03.10.2024 17:55 
 Центр книги и графики, культурный центр, Литейный просп., 55
 
 2.  Sergey Woroshilov 03.10.2024 17:56 
 Санкт-Петербург_____
 
 3.  Владимир Корнев 03.10.2024 17:59 
 "Грустно... Все в интернет ушли..."
 
 4.  Тамара Львова 03.10.2024 18:03 
 3.
Сегодняшняя реальность...
 
 5.  Владимир Алексеев 03.10.2024 18:40 
 В интернете читать и писать стали не меньше, а даже больше...
 
 6.  Тамара Львова 03.10.2024 18:42 
 5.
Абсолютно!
 
 7.  Тамара Львова 06.02.2025 03:23 
 2ОО лет восстания декабристов в этом году.

Когда на Сенатской площади картечь разгромила каре декабристов, случилось, пожалуй, самое страшное. Не аресты и не ссылки оказались страшны. Моральное разрушение человека происходило в Петербургских дворцах, где вчерашние друзья декабристов спешили засвидетельствовать лояльность власти нового императора, пока в снегах Сибири несли свой крест их недавние приятели и близкие родственники. (У редкого из тех, кто принимал участие в петербургских парадах или
балах в Зимнем дворце, не было брата, родственника, друга-однополчанина в сибирских казематах!) Сосланные жили в Сибири в ужасных условиях, но им не надо было бояться: самое страшное уже свершилось. А те, в Петербурге, которые вчера еще вели с сегодняшними ссыльными свободолюбивые разговоры и которые теперь знали, что только случайность их защищает, что в минуту все может измениться и тот, кто сидит в своем петербургском кабинете, может оказаться в кандалах на каторге, — вот те испугались.
Десять лет испуга — и общество деградирует: мужчины начнут бояться, появится совершенно другой человек — "зажатый" человек николаевской эпохи. Позже M. Е. Салтыков-Щедрин расскажет о том, как его герою снится, что он спит и что у него на голове выстроена пирамида из людей в мундирах. Эта пирамида раздавила ему голову, голова его стала плоской...
А женщина не боится. Она пишет письмо Бенкендорфу, как сделала это княгиня Волконская. Пишет по-французски: она — светская дама, и он — светский человек (сам Бенкендорф брезговал носить жандармский мундир); он, конечно, никогда не позволит себе "поставить на место" светскую даму.
Женщины оказываются более стойкими, чем мужчины. Они сильнее
душой, они не боятся, они едут в Сибирь на ужасных условиях. В Петербурге их предупреждают, что все дети ссыльных, рожденные в Сибири, будут записаны недворянами — в крестьянское сословие. Их стращают тем, что они беззащитны перед уголовными каторжниками, и позже декабристки будут вспоминать, что чиновники гораздо хуже каторжников-преступников: среди этих есть люди — среди чиновников
почти нет.
Юрий Лотман. Беседы о русской культуре.

 

 

 
Рейтинг@Mail.ru