Все, что окружает: автомобили, компьютеры, здания, телефоны, электрические линии, беспроводные сети, асфальтовые дороги, все новое. И ста лет нет. Даже противно.
В чем-то они правы, эти сумасшедшие луддиты, разрушители машин.
За новым теряется чувство изначального. Вымывается, истончается память о далеком прошлом. Память, которая так сильна в детстве, и которая почти утрачена у тех дураков, что называют себя `взрослые`.
Когда тебе восемь, ты очень хорошо помнишь, как горит огонь. Как быстро заходит солнце. Как страшно ночью. Как вскакивать рывком, оттолкнувшись, что есть силы, от земли, просыпаться уже в воздухе, с растопыренными пальцами. И как холодно бывает утром.
Все это забывается. Потому что взрослые думают, что все это никогда не понадобится. Они надеются, что не понадобится. И они почти всегда правы.
Но именно в спорте ты вспоминаешь. Как ты загонял для нее... кого же ты для нее загонял?.. Кого-то, очень вкусного. Ты гнал его дооолго. Ты был таким молодцом - никто, кроме тебя, не смог бы его загнать! Но ты загнал его до смерти, и еле отдышался сам. И ты не стал его есть, ты унес его домой. Тащил по скале, тяжелого, теплого, к НЕЙ, прямо в пещеру. Чтобы она улыбнулась. И гордилась. Распустила волосы. И чтобы ты орал: смотрите, кого я загнал для НЕЕ. Самого большого!
И ты смотришь на спину гонщика, что идет впереди тебя. На его натруженные, сверкающие от пота ноги. Чуть покачивающуюся от бешеного напряжения голову. Чувствуешь знакомый (ключевое слово здесь - знакомый) вкус спекшейся слюны.
О, парень, да неужели ты думаешь, что я не загоню тебя ради НЕЕ? Ты просто не понимаешь. У тебя будет очень тяжелый день сегодня. У всех будет тяжелый день.
И эта карбоновая штука у меня между ногами... Этот сверхновый велосипед... Знаешь, он совершенно не делает меня более ч у в с т в и т е л ь н ы м.
Но, к твоему счастью, кое-что изменилось. К примеру, я не стану есть тебя после финиша. Прогресс, как-никак...
|
С трудом верится, что при помощи набора словес, удастся сделать фото из этого изображения..