выставка фотографий Юрия Гавриленко, члена Союза фотохудожников России,
в галерее «Legrand» (Москва)
«Роза есть без «почему»; она цветет, потому что она цветет,
Не обращая на себя внимания, не спрашивая, видят ли ее»
Ангелус Силезиус, 1657 г.
«The camera is much more then a recording apparatus.
It is a medium via which message reach us from another world»
Orson Welles (1916-1985)
Немецкий христианский поэт-мистик XVII века в приведенных словах противопоставляет бытие розы бытию человека (хотя прямо о человеке в стихах ничего не сказано). Человек бытийствует не так, как живет роза. Для того, чтобы распуститься и цвести, розе не нужно знать причины-основания и условия цветения, она не обращает на себя внимание и не нуждается в зрителе, говорит поэт. Роза есть роза без оглядки на мир вокруг неё. В отличие от розы человек живет с оглядкой на себя самого и на то, что мир требует от него. К сокровенной сущности человека относится его постоянное вопрошание «почему?», и если бы человек не требовал доставки оснований окружающему его сущему, он не был бы тем, кем является: человеком. Спрашивать «почему» — предназначение человека в мире, его судьба.
Но столь ли безогляден и пассивен мир вокруг человека? Быть может, поэт не прав? Не является ли мир живым существом, требующим для себя самого зеркала, чтобы смотреться, и поставки оснований, чтобы бытийствовать?.. По Лейбницу это так и есть: любое сущее является живым существом и в качестве такового представляющим и стремящимся к чему-то. Но только человек способен представлять основания в качестве оснований.
Я думаю, многие фотографы, с камерой в руках ищущие случая, чувствуют живой отклик окружающего мира и его готовность открыться. Фотографу только нужно не искать себя, не превращать фотографию в способ самовыражения, не диктовать сущему свои представления, а принести в жертву амбиции и смиренно ждать просвета. Что означает этот просвет? Просвет означает то, что мир нуждается в зеркале, каковым является фотография, и фотограф — это тот, кто способен откликнуться на призыв сущего войти в разверзающийся пред ним просвет. Но что являет собой просвет и что в нем открывается?
Здесь мы переходим ко второму высказыванию — словам великого кинорежиссёра Орсона Уэллса, — сохраненными для нас фотографом Биллом Брандтом. Есть какая-то мистическая связь между строками Ангелуса Силезиуса и главным фильмом О. Уэллса «Гражданин Кейн»: в начале повествования герой фильма умирает, выронив из рук стеклянный шар и произнеся загадочную фразу: «розовый бутон». Почему он это сказал,— остается тайной, в направлении разгадывания которой развивается фильм.
Орсон Уэллс говорит: камера не просто отражает сущее, она приносит послание из «другого мира». Уэллс не поясняет, что это за мир. На самом деле это вовсе не другой мир, а другое измерение того же самого мира, окружающего человека, — просвет бытия,— измерение действительно непривычное, разрушающее функциональное удобство и мнимую понятность сущего. Уже древние греки заметили, что бытие ускользает, скрывается от человека, заслоняясь сущим. Мы практически никогда не сталкиваемся с бытием, поглощенные расхожими представлениями о мире и доступной функциональностью вещей. Чтобы столкнуться с бытием, нужно уйти от вещей. И в снятии пелены функциональности с вещей на помощь приходит фотография, — только если это честная фотография, являющаяся ответом на призыв сущего увидеть себя в зеркале, — только такая фотография способна показать мир не в тусклом мерцании вещности, а в краткой вспышке бытийствования.
И последнее: какое же послание несет фотография? Это послание — красота, то единственное, что не требует ответа на вопрос «почему?», ибо красота — не что-то, прикладывающееся к вещам как обертка, а уникальный способ бытийствования мира. А если красота есть бытие сущего, то поток вопросов «почему» здесь замолкает, дойдя до последнего из пределов: красота — без «почему».
На экспозиции в галерее «Legrand» представлены пятнадцать черно-белых работ, из собранных за последние два года. Экспозиция продолжает мою выставку «Метафоризмы», только что завершившуюся в галерее «Legrand». Все фотографии —серебряно-желатиновые отпечатки, исполненные в авторской ручной оптической печати на барите.
Состав серии фотографий и структура визуального ряда предложены краснодарским фотографом Тамарой Вербовой.
Вы спрашиваете:
Что считаю
Я наивысшим счастьем на земле?
Две вещи:
Менять вот так же состоянье духа,
Как пенни выменял бы я на шиллинг,
И
Юной девушки
Услышать пенье
Вне моего пути, но вслед за тем,
Как у меня дорогу разузнала.
(c)
С 1 июля выставка открыта для посещения.
Сегодня развесили экспозицию. Последним зрителем «Метафоризмов» был Сергей Кедров.
Спасибо Светлане Екименко — хозяйке галереи Легран!
тут может быть много предположений
например (я забыл как называвется это направление исследований) такое:
реакция "там" зависит соотнощения изрекаемых звуков (ну кроме темпа и энэргетики) в контексте положения "светил" и иных "сил"
потому реакция кого то "там" напрямую связана с сочетанием звуков здесь...
в частности в "тартусской школе" в период ее расцвета проводились глубокие исследования по сочетаемости звуков (заложенных в тексты) и их влияния...
:)
44. Я понимаю откуда веет этим философичным ветерком. Не могу не заметить, что мы параллельно размышляем над превратностями бытия. Однако приоритеты у нас разные, борение и отсекание мирского - суть более глубинная и эмпирически коварная, нежели теоретическое постулирование известных истин. Впрочем, Вы в курсе и этих нюансов, уверен, лишь смею заметить - знание таковых не спасает от ошибок, при том, что в рассуждениях Вы можете быть совершенны. Или почти.
56. А ещё вспоминается одно заявление консилиума, кажется, американских психоаналитиков; человек 150 из ихнего цеха подтвердили, что многие современные, так называемые, изыскания на эту профильную тему базируются на глубоком изучении святоотеческого наследия. Мир стар.
выставка фотографий Юрия Гавриленко, члена Союза фотохудожников России,
в галерее «Legrand» (Москва)
«Роза есть без «почему»; она цветет, потому что она цветет,
Не обращая на себя внимания, не спрашивая, видят ли ее»
Ангелус Силезиус, 1657 г.
«The camera is much more then a recording apparatus.
It is a medium via which message reach us from another world»
Orson Welles (1916-1985)
Немецкий христианский поэт-мистик XVII века в приведенных словах противопоставляет бытие розы бытию человека (хотя прямо о человеке в стихах ничего не сказано). Человек бытийствует не так, как живет роза. Для того, чтобы распуститься и цвести, розе не нужно знать причины-основания и условия цветения, она не обращает на себя внимание и не нуждается в зрителе, говорит поэт. Роза есть роза без оглядки на мир вокруг неё. В отличие от розы человек живет с оглядкой на себя самого и на то, что мир требует от него. К сокровенной сущности человека относится его постоянное вопрошание «почему?», и если бы человек не требовал доставки оснований окружающему его сущему, он не был бы тем, кем является: человеком. Спрашивать «почему» — предназначение человека в мире, его судьба.
Но столь ли безогляден и пассивен мир вокруг человека? Быть может, поэт не прав? Не является ли мир живым существом, требующим для себя самого зеркала, чтобы смотреться, и поставки оснований, чтобы бытийствовать?.. По Лейбницу это так и есть: любое сущее является живым существом и в качестве такового представляющим и стремящимся к чему-то. Но только человек способен представлять основания в качестве оснований.
Я думаю, многие фотографы, с камерой в руках ищущие случая, чувствуют живой отклик окружающего мира и его готовность открыться. Фотографу только нужно не искать себя, не превращать фотографию в способ самовыражения, не диктовать сущему свои представления, а принести в жертву амбиции и смиренно ждать просвета. Что означает этот просвет? Просвет означает то, что мир нуждается в зеркале, каковым является фотография, и фотограф — это тот, кто способен откликнуться на призыв сущего войти в разверзающийся пред ним просвет. Но что являет собой просвет и что в нем открывается?
Здесь мы переходим ко второму высказыванию — словам великого кинорежиссёра Орсона Уэллса, — сохраненными для нас фотографом Биллом Брандтом. Есть какая-то мистическая связь между строками Ангелуса Силезиуса и главным фильмом О. Уэллса «Гражданин Кейн»: в начале повествования герой фильма умирает, выронив из рук стеклянный шар и произнеся загадочную фразу: «розовый бутон». Почему он это сказал,— остается тайной, в направлении разгадывания которой развивается фильм.
Орсон Уэллс говорит: камера не просто отражает сущее, она приносит послание из «другого мира». Уэллс не поясняет, что это за мир. На самом деле это вовсе не другой мир, а другое измерение того же самого мира, окружающего человека, — просвет бытия,— измерение действительно непривычное, разрушающее функциональное удобство и мнимую понятность сущего. Уже древние греки заметили, что бытие ускользает, скрывается от человека, заслоняясь сущим. Мы практически никогда не сталкиваемся с бытием, поглощенные расхожими представлениями о мире и доступной функциональностью вещей. Чтобы столкнуться с бытием, нужно уйти от вещей. И в снятии пелены функциональности с вещей на помощь приходит фотография, — только если это честная фотография, являющаяся ответом на призыв сущего увидеть себя в зеркале, — только такая фотография способна показать мир не в тусклом мерцании вещности, а в краткой вспышке бытийствования.
И последнее: какое же послание несет фотография? Это послание — красота, то единственное, что не требует ответа на вопрос «почему?», ибо красота — не что-то, прикладывающееся к вещам как обертка, а уникальный способ бытийствования мира. А если красота есть бытие сущего, то поток вопросов «почему» здесь замолкает, дойдя до последнего из пределов: красота — без «почему».
На экспозиции в галерее «Legrand» представлены пятнадцать черно-белых работ, из собранных за последние два года. Экспозиция продолжает мою выставку «Метафоризмы», только что завершившуюся в галерее «Legrand». Все фотографии —серебряно-желатиновые отпечатки, исполненные в авторской ручной оптической печати на барите.
Состав серии фотографий и структура визуального ряда предложены краснодарским фотографом Тамарой Вербовой.
24 июня 2011 г
Юрий Гавриленко