Он взял ее за руки и поднял с пола. Запомним эту сцену: он сидел, она стояла против него, а за окном заходило солнце. Она смотрела ему в глаза, он смотрел в глаза ей, механизм обольщения был пущен в ход, и он не противился этому. Голосом чуть более глубоким, чем обычно, не переставая смотреть ей в глаза, он велел ей обнажить грудь. Она ничего не сказала, ничего не сделала; покрылась румянцем. Он поднялся с кресла и сам расстегнул ей на груди платье. Она все время смотрела ему в глаза, а вечерняя заря окрашивала её кожу вперемешку с румянцем, залившим её от лица до самого живота. Он положил ей руку на грудь. Скажи, ещё никто не касался твоей груди? спросил он её. Нет, ответила она. И мне так странно, что ты касаешься меня, и она неотрывно смотрела ему в глаза. Не отнимая руки от её груди, он тоже смотрел ей в глаза и долго и жадно наблюдал на самом их дне стыд девушки, чьей груди еще никто не касался. (Милан Кундера http://yanko.lib.ru/books/lit/kundera-bessmertiye.htm# Toc524471353)