О любви бесполезно талдычить железным мужланам.
Они строги, суровы и курят ядреный табак.
У них в правой руке вечно ствол, от ножа до нагана,
На глазах черный рейбан, в душе холодильник и мрак.

Я звоню, выбирая слова, интонации, повод,
Мне известно, что им их работа милее родни,
Они слишком круты, у них серый засаленный ворот,
Обгорелые руки, и нет выходных – трудодни.

И каким молотком достучаться до их бессознанья,
Я придумать никак не могу, все попытки – облом.
Я красиво одета, причесана и элегантна.
И я даже не дура – но им это все ни по чем.

Они ходят обедать одни, игнорируя женщин,
У них шутки гусаров и лица – сеченный гранит.
Они, видимо, боги во плоти, ни больше ни меньше.
Им не нужен никто, и душа ни о чем не болит.

Мир жестоких людей, где гнобятся благие порывы,
Долго буду терпеть я весь этот нечестный игнор?
Все, что трепетно, мило, уютно, светло и красиво
Вы, слепые бараны, не видите даже в упор.

Но оно существует, мы здесь, никуда вам не деться.
Сколь бы долго упрямство и круть не мурыжили вас,
У вас тоже есть, хоть и заплывшее жиром, но сердце.
И опомниться лучше не позже, а прямо сейчас.