В этом году, когда мы вернулись из Приэльбрусья и я начал показывать на лайне сделанные там фотографии, мне захотелось рассказать об одном замечательном человеке. Звали его Марк Леонидович Сыромятников, а про себя мы называли его коротко Марком. Судьба сводила меня с ним дважды. Впервые это произошло в 1973 году, когда мы с женой приехали по путевкам на турбазу Министерства обороны "Терскол". Это был наш первый приезд в настоящие горы. На лыжах мы еще не катались и попали в пешеходную группу к Марку Леонидовичу.
До сих пор хорошо помню наш первый выход в горы. Буквально через несколько шагов после выхода на маршрут Марк остановился и начал рассказ о Приэльбрусье, об окружающих нас вершинах. Многие из группы, как это часто тогда делали экскурсанты, достали блокнотики, карандаши и начали торопливо записывать его рассказ. Однако делать это было непросто, поскольку названия были непривычны и с трудом воспринимались на слух. Начали переспрашивать. Ответив пару раз, Марк предложил ничего не записывать и убрать блокноты. Он сказал, что мы будем часто останавливаться, он будет рассказывать нам о вершинах и ущельях, их названия будут часто повторяться, и мы их запомним на всю жизнь без всяких записей. Тогда в это трудно было поверить. Как, казалось, можно запомнить такое название, как Донгуз Орун Чегет Кара Баши? Но все именно так и случилось, как сказал Марк. Мы запомнили большую часть из того, что он нам рассказывал.
О себе он почти ничего не говорил. Упомянул как-то раз, что раньше жил в Горьком (ныне Нижний Новгород), работал на каком-то химическом заводе. После аварии на предприятии врачи посоветовали ему уехать в горы, что он и сделал. И всю оставшуюся жизнь прожил на Северном Кавказе в Терсколе. Горы полюбил всей душой, многое узнал о них. И всем, что знал, старался поделиться с туристами.
А знал он много. И не только про природу края, но и про его историю. Марк рассказывал об обороне Кавказа в годы Отечественной войны, о том, что до войны в Красной Армии были горные части, но их расформировали исходя из существовавших тогда представлений, что мы будем воевать на территории врага. А когда пришлось защищать Кавказ, вернуть тех, кто прошел горную подготовку, было уже невозможно. И эта доля досталась тем, кто, может быть, в своей недолгой жизни гор никогда и не видел. Рассказывал об одном эпизоде, когда одному из подразделений Красной Армии надо было выйти в тыл гитлеровцам. Для этого на рассвете надо было подняться по почти отвесной стене. Все понимали, что делать это надо тихо, чтобы не услышал враг. Понимали, что если кто упадет со стены, должен падать молча. Падали и молчали!
Рассказывал Марк про то, как жители Тырныауза выносили зимой на себе через перевал Бечо в Сванетию больных и детей. И еще вольфрам и молибден, нужные для оборонной промышленности. А перевал, между прочим, был не из простых.
И что интересно! Рассказывал обо всем этом он тихим ровным голосом, без пафоса. Но так, что казалось сам он был свидетелем и участником тех событий. А вместе с ним и мы, его слушатели.
Марк Леонидович был не лишен юмора, мог пошутить. Вспоминаю, как однажды мы выходили в ущелье Ирик. День был пасмурный, облака порой ползли по дну ущелья. Мы шли по склону по козьей тропе и метрах в 20 уже ничего не было видно. Кто-то с сожалением сказал, что нет возможности полюбоваться окружающим пейзажем. Марк на это возразил, сказав, что при ясной погоде вы бы здесь и не прошли, справа обрыв и идти вдоль него в ясную погоду мало у кого возникает желание. После этого все разговоры на ходу надолго прекратились.
Марк многому нас научил. В том числе и тому, что потом пригодилось в обычной жизни. Так, например, если одеть на ноги чисто шерстяные толстые носки, то можно не бояться схватить простуду даже если насквозь промочить ноги зимой. Научил он нас веселому занятию, как спускаться по снежному склону, скользя на ногах и опираясь на отставленную назад палку.
Мы еще дважды с женой приезжали на турбазу "Терскол" без лыж. Летом 1974 года и весной в 1977. Какого же было наше разочарование, когда в 1974 мы не попали в группу к Марку. Вот тогда мы его оценили в полной мере. На этот раз наш инструктор рассказывал мало и неохотно. А все наши походы протекали в армейском стиле: 50 минут идем, 10 минут привал. Причем на привале наш инструктор мгновенно ложился, подложив под голову рюкзак, и закрывал глаза. А ровно через 10 минут уже была слышна его команда "подъем". Я думаю, в то лето мы не услышали и не увидели и десятой доли того, что могли увидеть и услышать с Марком. Но через три года нам уже повезло, и мы опять оказались в группе у Марка.
С Марком Леонидовичем всегда было интересно. И сейчас, спустя годы, часто думаю о том, что, не будь той первой встречи с Марком Леонидовичем, может быть, и не возникло бы желание приехать в Приэльбрусье еще раз, не стал бы никогда этот край почти родным. Он научил нас любить этот край, его суровые вершины и шумные речки, его яркое слепящее солнце и снегопады, которые кажутся бесконечными во времени и пространстве. Его сказочную красоту и непередаваемое ощущение окружающей тебя вечности. Где ты сам вдруг теряешь ощущение возраста и начинаешь чувствовать себя вечным!