Крррр – заскрипела старая дверь сарая, шум дождя ворвался внутрь, раздался свист, больше похожий на шипение, чем на свист. Санька посмотрел вниз – Принесла? – Слезай – сказала Маринка, поставила зонтик в угол и потрясла над головой колготками. Санька спустился по лестнице с сеновала и оценивающе подёргал резинку. Маринка хихикнула. – Мамкины – сказала она. – Надевай – сказал Санька. – Сам надевай – сказала Маринка. – Ты придумал, ты и надевай. – На улице громыхнуло, потом жахнуло светом в дверь, и Санька увидел испуганное Маринкино лицо. – Мне страшно – сказала она. Санька плюнул и влез в колготки. Август выдался жаркий с короткими проливными дождями и резкими грозами. Маринка с Санькой проводили вечера у поленницы за сараем. Они сидели на рыжих осиновых дровах, болтали ногами и ждали молнию. Санька учил Маринку свистеть, засунув в рот три пальца. У Маринки не получалось. Санька презрительно щурился. Молния появлялась внезапно из-за холма и в жуткой тишине летела вдоль тропы через поле, мимо старого колодца в сторону кладбища. Маринка хватала Саньку за руку, и каждый раз говорила – Ааах! – потом они бежали в дом, стучали сандалиями в дверь и кричали – Молния! Молния! - взрослые отрывались от застольных бесед и грозились надрать им уши, если Санька с Маринкой сейчас же не успокоятся. Потом они пили чай с баранками, а потом Маринка одна или с родителями шла домой, а Санька провожал по пыльной деревенской дороге. У Саньки созрел смелый план. Он решил поймать молнию и показать её всем. Маринка сделала круглые глаза и закрыла ладошкой рот, чтобы не испугаться. Санька лично ходил на озеро советоваться с пастухом. Дед Ефим курил вонючую сигаретку и хитро смотрел на Саньку слезящимися от дыма глазами. Его коровы медитировали в тёплой пыли, синхронно помахивая ушами. Пчёлки жужжали и щекотали в траве мохнатые брюшки. - На колготки она идёт – уверенно сказал дед Ефим, выслушав Саньку. Где-то в озере плеснула большая рыба. Маленький коричневый муравей деловито осмотрел кирзовый сапог деда Ефима и побежал дальше. – Как на колготки? – растерянно спросил Санька. – Ты у девок колготки видел? – Да – Ну вот – сказал дед Ефим. Он снял кепку, высморкался в неё и снова надел на лысую голову. – Только сначала надо в них бегать минут двадцать, чтобы наелектризовались – с трудом выговорил он, и раскашлялся, чтобы не засмеяться. Санька пришёл домой возбуждённый, взял в сарае подсачек и ножиком срезал с металлического кольца сетку. – Вот! - Он потряс перед Маринкой ловушкой молний. Маринка прониклась, и обещала к вечеру принести основную деталь конструкции. Дождь перестал. Санька надел колготки и побежал на месте, высоко подбрасывая колени. – Раз, два, три, четыре... Раз, два, три, четыре... - подбадривал он себя. Маринка смотрела на часы и тихонько хихикала, отворачиваясь, чтобы Санька не видел. - Двадцать минут! – сказала она. – Уфф... – Санька ещё раз прыгнул козлом и повалился на землю. – Ой, божечки, божечки – положил он руки на грудь, изображая бабушку Маню. Маринка натянула колготки на кольцо подсачека, Санька снял со стены кусок медной проволоки и крепко привязал резинку по контуру. Первая часть была выполнена. Они вышли во двор, на цыпочках пробрались к поленнице, а затем перебежками, озираясь по сторонам, выдвинулись в район старого колодца. В этом состояла вторая часть хитроумного Санькиного плана. Когда молния, как всегда в полной тишине, появилась над полем, Санька с Маринкой неожиданно выскочили из-за колодца и встали плечом к плечу, изображая рабочего и колхозницу. Молнии некуда было деваться. Она повисела чуть-чуть в нерешительности, потрескивая и разбрасывая искры, и бросилась вперёд. Охотники двинулись ей навстречу. Они шли по сверкающей мокрой траве, плотно прижавшись друг к другу, высоко поднимая на палке развевающиеся колготки. Молния с шипением летела прямо на них. Она была белого цвета и светилась изнутри, воздух вокруг неё колыхался, и во все стороны струились яркие хвостики – Я боюсь! – сказала Маринка. – Не ссы! – сказал Санька, хотя сам был готов сделать это прямо сейчас. Молния стремительно приближалась. Они закрыли глаза и остановились, набрав в рот воздуха и сжавшись в комок от страха. Раздался треск, что-то вспыхнуло и палка больно ударила Саньку по голове. - Ой, божечки, божечки! – услышала Маринка и открыла левый глаз. Баба Маня стояла над ней и причитала, закрыв рот уголком платочка. Маринка открыла правый глаз и увидела перекошенное лицо Саньки. Санька держал её за руку. – Не толкайся – сказала Маринка, и выдернула руку. – Очнулась! – радостно доложил кому-то Санька. – Без тебя вижу, обалдуй – сказал отец и дал Саньке затрещину. Он взял Маринку на руки и понёс в дом. – Ловцы, бля – сказал он, укладывая Маринку на кровать с целой горой подушек. – Подсачек испортили... – сказала баба Маня, качая головой из стороны в сторону. – Да хрен с ним, с подсачеком! – сказал отец и прижал к себе смущённого Саньку. – Ну, я задам старому козлу! – вдруг вспомнила баба Маня, и Маринка прыснула от смеха. Она спрыгнула с кровати и сказала – Давайте чай пить! И они сели пить чай. С баранками. А потом провожали Маринку домой. Дождь прибил пыль, и корки мокрой земли прилипали к голым Санькиным пяткам. В чёрном небе, уже горели крошками жёлтые звёзды. Когда одна из них падала, все останавливались, кричали – Вот! Вот! - и быстро загадывали желание. Санька часто-часто дышал, потому что иначе он бы просто умер от счастья.
|