У Геннадия Фёдоровича зазвонил телефон. Он слышал его, но просыпаться не стал. Мобильник лежал в кармане брюк в другой комнате, и он всё равно не сумел бы до него дотянуться. Телефон звенел и звенел, а на кухне сковородками гремела жена. Она распахнула дверь в спальню – в одной руке вилка, в другой дымящаяся сигарета, и сказала – Какого чёрта? – Ответь, пожалуйста, зайка – прошептал Геннадий Фёдорович, у которого вчера был трудный день – сдача квартального отчёта. Жена ушла, и вернулась уже с мобильником – Как ни странно, тебя – ехидно сказала она, тряхнув бигудями, и ткнула телефоном в Геннадия Фёдоровича. – Это ты, крендель? – спросила трубка. – Я – сказал Геннадий Фёдорович, не раскрывая глаз и с трудом разлепив губы. – Давай, бля, к кирпичному, быстро – сказала трубка. Геннадий Фёдорович надел штаны и рубашку, на недоумённый вопрос жены ответил – Сейчас, – сел в машину и поехал на кирпичный завод за город. Он окончательно проснулся, только сворачивая на заводской пустырь, где уже в ряд стояли мерины и бэхи, и какие-то граждане орали, и махали руками во все стороны. Геннадий Фёдорович зачем-то выскочил из старенькой шестёрки, когда начали стрелять. Он упал в грязь и пополз под свою жучку, прикрывая голову ладошкой. Прямо перед его носом лежал бычок с красной помадой на кончике фильтра, и Геннадий Фёдорович брезгливо отбросил его в сторону. Вокруг бегали люди, потом завыли, приближаясь, сирены милицейских уазиков. Раздалась автоматная пальба, крики – Стоять! Лежать! Блядь! – Потом Геннадия Фёдоровича выволокли за ноги на свет и пнули пару раз ботинками под яйца. Очнулся он уже в милиции.
Ему дали семь с половиной лет, как главе организованной преступной группировки. В своём последнем слове он, нервничая и сбиваясь, опять говорил о том, что его фамилия Крендель и он ни в чём не виноват и это просто какое-то недоразумение. Но судья сказала, что из материалов дела ей уже известна его фамилия, а подельники Геннадия Фёдоровича заржали, переглядываясь друг с другом.
Жена Геннадия Фёдоровича была с новой причёской и удивлённо смотрела на него из зала.