Маша проснулась, удивлённо посмотрела вокруг и помотала головой, пытаясь понять, где она. Звонок верещал не переставая. Шатаясь, она добралась до двери, открыла её и получила удар в зубы. Она упала на пол в прихожей и попыталась подняться, но тяжёлая ручка зонта попала ей прямо в лоб, она снова упала и, уже не пытаясь сопротивляться, смотрела, как зонт ещё несколько раз опустился на её голову. Сухая длинная дама в чёрном плаще перешагнула через Машино тело и заглянула на кухню. Ряд пустых бутылок стоял вдоль стены, на столе лежала тарелка c горой, испачканных губной помадой, окурков. Дама в плаще аккуратно закрыла дверь, спустилась по лестнице во двор, села в трамвай на Обводном у Клуба 50-летия Октября и вышла у Рыбокомбината на Лиговке. Она прошла через вертушку, показав пропуск, поднялась на второй этаж в свой кабинет, села за стол и включила компьютер. Она ткнула мышкой в папку «Рассказ», быстро дописала несколько строчек, сняла очки и, откинувшись на спинку стула, стала перечитывать текст, шевеля губами. *** Будильник затрещал над ухом Сергея Павловича Хиггинса, вырывая его из сна, и он, не глядя, прихлопнул его ладонью. – Всякая херня в голову лезет – подумал он, скинул ноги с кровати и немного посидел, покачиваясь и рассматривая темноту, затем побрёл в ванную. Сергей Павлович встал под душ и стоял несколько минут, не шевелясь, смотрел на свой большой в складках живот и две отвисшие вниз почти бабские сиськи, поросшие редкими волосами. Нашарив рукой невидимый сверху член, он подёргал его и, поднатужившись, выпустил тонкую жёлтую струю, которая, смешавшись с водой, умчалась в дырочки слива. Сергей Павлович облегчённо вздохнул и, закрыв глаза, стал сосредоточенно водить рукой внизу живота, другой рукой придерживаясь за стену. В 8.00 он вышел из ванной, разбил два яйца на сковородку, сел за стол, придвинул к себе ноутбук и быстро, с ловкостью опытной машинистки, застучал по клавиатуре. Когда яичница зашипела, Сергей Павлович бросил её в тарелку, взял вилку и стал быстро есть, почти не жуя, обжигаясь, успевая ещё откусывать хлеб, смотреть на экран и одной рукой щёлкать по клавишам. Маша проснулась, как будто её включили. Она скинула с себя одеяло и, поболтав ногами в воздухе, выпрыгнула из постели, оказавшись высокой девушкой, очень похожей на куклу Барби. Маша давно заметила, что за ней кто-то подглядывает, но она догадывалась, кто это был, и даже подыгрывала Сергею Павловичу. Вот и сейчас она потянулась, пытаясь достать руками до потолка, не достала, надела шёлковый лёгкий халат с мелкими пуговками, и побежала на цыпочках в ванную. Открыв воду, Маша долго с удовольствием чистила зубы, потряхивая в зеркале рыжей чёлкой, потом забралась в ванну и лежала в тёплой воде с закрытыми глазами, разбросав по бортикам коленки и поглаживая скользкий живот одной рукой, закинув за голову другую. Сергей Павлович вытер вспотевший от волнения лоб, выключил ноутбук и вышел на улицу. Накрапывал мелкий дождь. Сергей Павлович раскрыл вихляющийся китайский зонт, прошёл через двор на набережную и сел в трамвай у Клуба 50-летия Октября. На Лиговке у Рыбокомбината он слез с подножки, показал на вертушке пропуск и поднялся на второй этаж в отдел сбыта. До начала работы ещё было время. Сергей Павлович включил компьютер, подождал, пока вспыхнет монитор, и щёлкнул мышью по папке с названием «Рассказ». Маша открыла глаза, вытащила ноги из воды и стала разводить их сначала в стороны, затем вдоль ванны, как ножницы, потом она встала под душ, напевая что-то весёлое, и стала смывать с себя пену. - Здравствуйте – сказала, улыбаясь Сергею Павловичу, Инга Владимировна, сухая, длинная дама лет пятидесяти, менеджер по Карелии и Мурманской области, отряхивая воду с огромного чёрного зонта с деревянной ручкой. – Добрый день – с неудовольствием ответил Сергей Павлович, не отрываясь от монитора. Маша надела белые стринги и лифчик, покрутилась перед зеркалом, натянула джинсы и короткую, обтягивающую майку с Микки Маусом. На кухне щёлкнул тостер, и запах кофе добрался до её спальни. День обещал быть славным, несмотря на дождь за окном. - Что вы там всё пишете? – спросила Инга Владимировна, усаживаясь за соседний стол, поправляя причёску и игриво поглядывая на Сергея Павловича. - У вас в прошлом месяце продажи упали на двадцать процентов – злобно сказал Сергей Павлович. – Фу – обиженно сказала Инга Владимировна и отвернулась. Зазвонил телефон. – Псков – сказала Инга Владимировна, тыча трубкой в Сергея Павловича. – Здравствуйте – сказал кому-то Сергей Павлович и посмотрел на часы. 9.00 – поехали. Ровно в 12.00 Сергей Павлович достал из ящика стола пластиковый стакан «Роллтон», включил чайник и залил вермишель кипятком. Потом он стал это есть, наматывая на вилку скользкие кольца. – Мдя – сказала, поморщившись, Инга Владимировна, взяла зонт и вышла из кабинета. Сергей Павлович щёлкнул мышкой в «Рассказ» и отложил вилку в сторону. Маша работала... да, где же она работала? Она нигде не работала. Незачем ей работать, решил Сергей Павлович. А жила она на Обводном, у Клуба 50-летия Октября, в одном «колодце» и с окнами прямо напротив окон Сергея Павловича. Сергей Павлович, пользуясь своим положением и подзорной трубой, купленной в ГД на Перинной линии, подглядывал за Машей. Маша валялась на диване, качала пресс, и читала книжки про любовь. Ещё она смотрела по телеку фильмы с Брюсом Виллисом и Киану Ривзом и мечтала увидеть Сергея Павловича. - Как вы едите эту гадость? – спросила вернувшаяся в кабинет Инга Владимировна, потряхивая монстрообразным зонтом. – Вас не спросил – ответил Сергей Павлович. – Хам – сказала Инга Владимировна. Зазвонил телефон. – Да. Всё есть. Да не волнуйтесь, подъезжайте – сказал в трубку Сергей Павлович. – Это Потребсоюз? – кричал он в другую трубку, спустя десять минут, записывая что-то себе в блокнотик. - Вы сегодня не идёте домой? – ехидно спросила Инга Владимировна. Сергей Павлович посмотрел на часы – 17.05 – Нет, ночевать здесь буду – сыронизировал Сергей Павлович. – Досвида-анья! – пропела Инга Владимировна, исчезая за дверью. – Дура – пробурчал Сергей Павлович, открывая «Рассказ». Маша лежала на кожаном диване с книжкой, её голова удобно устроилась на подушке, а пятки в белых носках свисали через валик с другой стороны дивана. – Надо это поправить, решил Сергей Павлович и ещё некоторое время щёлкал клавишами, потом выключил компьютер, закрыл кабинет и побежал на остановку. Завтра была суббота, очень важный для Сергея Павловича день. Почти год он пребывал в странной нерешительности, но сейчас был просто обязан довести до конца свой, так долго вынашиваемый, план. Сергей Павлович вышел из трамвая у магазина канцтоваров и купил коробку с акриловыми красками. Дома он перечитал инструкцию, высунулся в окно и долго возил по стеклу кисточкой, шевеля губами. Удовлетворённый проделанной работой, он лёг спать и проснулся рано утром. Сергей Павлович скинул ноги с кровати и долго сидел, вращая в темноте глазами. – Суббота – наконец вспомнил он, встал и пошёл в ванную комнату. Из зеркала на него смотрел мужичок небольшого роста лет сорока восьми с крупным, в дырочках пор, носом, посередине мелкого, с отвисшими щеками, лица. Сергей Павлович вздохнул, встал под душ и долго стоял, не шевелясь, чувствуя, как струйки воды бегут по его дряблому телу. Выйдя из ванной, он взял сковородку, разбил в неё два яйца, открыл ноутбук и застучал по клавиатуре. Яичница зашипела, брызгаясь маслом. Сергей Павлович ловко уложил её в тарелку и начал кромсать вилкой, ухитряясь другой рукой попадать в нужные буквы. Написав несколько строчек, он посмотрел в трубу на Машино окно, затем забрался на кухонный стол и, прижавшись лицом к стеклу, стал ждать. Маша проснулась, как всегда, весёлой и бодрой, как будто её не выключали – День рождения! – вспомнила она и, поболтав немножко ногами в воздухе, убежала в туалет писать. На кухню она вышла голой и в окне напротив увидела человека, который махал ей рукой, показывая на криво нарисованные буквы. С ДнЁМ РоЖДЕнИЯ, МаША! – прочитала она вслух и сердце весело запрыгало у неё в груди. Она сразу поняла, что это и есть Сергей Павлович. Маша представила его большим, сильным и очень-очень красивым, как Ален Делон или Брюс Виллис. Она даже встала на цыпочки, чтобы быть ближе к Сергею Павловичу и помахала ему в ответ, потом послала воздушный поцелуй и приложила руку к тому месту, где у неё прыгало сердце. – Ой! – вскрикнула Маша, вспомнив, что не одета, и села под стол на корточки. Сергей Павлович рассмеялся, довольный, и слез со стола потирая руки. Всё шло по плану. Сергей Павлович стоял в трусах перед зеркалом, смотрел на свои тощие волосатые ноги и говорил – Ничего, ничего! - Он достал из шкафа рубашку, пиджак, брюки и галстук в полосочку. Натянув на себя всё это, он сел за стол и быстро написал ещё пару строчек. Маша надела короткое чёрное платье и вставила ноги в туфли на шпильках. Она посмотрела в зеркало, сказала себе – Вау! - и стала ждать Сергея Павловича. Сергей Павлович закрыл ноутбук, взял букет из пяти красных роз в блестящем целлофане и вышел на улицу. Он пересёк двор, поднялся на четвёртый этаж и позвонил в дверь. Раздался лёгкий стук каблуков, Сергей Павлович зачем-то перекрестился и сказал - Тьфу, тьфу, тьфу! - Дверь открылась, на пороге стояла Маша. Она посмотрела на Сергея Павловича сверху вниз и засмеялась, закидывая назад рыжую голову, и показывая во рту белые волшебные зубы. Она не могла остановиться и хохотала до слёз, приседая, держась одной рукой за живот и тыча пальцем в Сергея Павловича, продолжавшего растерянно стоять в дверях с букетом. Это была истерика. Сергей Павлович побагровел лицом и бросился бежать вниз по лестнице. – Сука! – кричал Сергей Павлович, размахивая букетом. Он выскочил на улицу, перелетел через двор, выбросил букет в ржавую урну у своего подъезда, и стал подниматься вверх, перепрыгивая через две ступеньки. – Сотру на хрен! Проснёшься ты у меня! – визжал он, врываясь в квартиру. Распахнув дверь, он бросился к ноутбуку, успел щёлкнуть мышкой в «Рассказ», захрипел и повалился на пол, схватившись за сердце. Маша долго сидела на кухне, курила, что-то шептала себе под нос, пила красное вино, а потом и коньяк и заснула прямо за столом, обняв рукой коробку из-под торта. Её разбудил шум на улице. Она выглянула в окно и увидела Сергея Павловича, которого, громко матерясь, тащили на носилках мужики к машине скорой помощи. Сергея Павловича загрузили, и машина выехала со двора, мигнув на прощанье поворотником. Дождь ударил каплями в асфальт, застучал по подоконнику. Маша подняла голову вверх. С ДнЁМ РоЖДЕнИЯ, МаША! – всё ещё кричало окно Сергея Павловича, но вода уже катилась по стеклу, стирая буквы. P.S. В понедельник о скоропостижной смерти Сергея Павловича узнали на работе. Никто особенно не расстроился, и только Инга Владимировна зарыдала, уронив голову в стопку накладных, размазывая по ним тушь, смешанную со слезами. Через неделю Инга Владимировна решилась заглянуть в компьютер Сергея Павловича. Она щёлкнула мышкой в папку «Рассказ». Маша проснулась и удивлённо посмотрела вокруг...
|