Моим  соседом  по сердечной  палате в  нетанийской  больнице   «Ланиадо»
оказался  сплошь  меченный  орлами  и грудастыми  герлс  американец.
Возраст  Филиппа  Коэна  примерно  ясен- такими  отметинами  украшали
себя  кадровые  « ами» ,  солдаты  Второй  мировой …Как и  подобает
большинству  великовозростных  янки  и соответственно  российских,  кроме
междометий ,  нам  обоим  подвластен   язык  жестов  и возгласов.
Но  дни  долги,  а бессонные  ночи  стонотны ,  и  потому  мы  наконец
начинаем  понимать  друг  друга.  В  сорок   пятом  мы   воевали  вместе ,  то
есть бомбили  гитлеровцев  в той  самой   проклятой  Германии. Даже  места
в экипажах  занимали   те  же,  оба - кормовые стрелки.  Он  на « Летающей
крепости»  - четырех моторном  « Боинге – 17» , я  на  двухмоторном
«Боинге – 25» - русская  кличка, « Жучка». Надо  же  такому  случится,
наверное  это  подарок  ветеранам  от  Святой  земли !
Коэн  отлично  выговаривает  слова  « товарич,  водка,  буд  здров  и  виктори  
флэг...»
Когда  мне полегчало ,  чтобы  не  занимать  башку  грустными  мыслями   о
мерцательной   аритмии,  я  стал  вспоминать  все,  что  знаю  о Знамени
Победы .  А   знаю  не мало ,  так- как  зимой  и весной  1985года  прошел  по
всему  пути  756  стрелкового  полка,  от  Старой  Руссы   до  рейхстага  и  то,
что  удалось  узнать ,  рассказал   на страницах « Комсомолки» .  Правда ,
пришлось  лишь  мельком  упомянуть  о некоторой  неразберихе   с теми ,
кто на  самом  деле  водрузил  или   попросту  прикрутил  солдатским
ремнем   совсем  не то парадное   полотнище,  которое  сегодня  рдеет  в
Знаменном  зале  музея  Советской   Армии…
Что  поделаешь,  зачастую  история  правды  не любит.  Зачем  спустя  более
пол  ста  годов   спустя ,  брать  под  сомнение  имена  патентованных героев?
Справедливости  ради  необходимо  отметить  тот  факт , что  в  подвиге  по
имени  « Знамя  Победы»  или , точнее ,  в сочинении   его  люди  с
фотоаппаратом  играли  одну из  ведущих  ролей. Ведь  фотография  -
документ.  А  документов  оказалось  много  и  все  разные…
Я был  мальчишкой,  когда  судьба  распорядилась  послать  машины  нашего
полка , среди  других,   на  штурм  Кенигсберга  и Берлина,  о чем
свидетельствуют  соответствующие  медали.
А далее  в красном  свете  фотолаборатории,  как  правило  на  день Победы,
как  бы   случайно ,  из  года  в год  я  принимал  свои  рюмки  в  компании
фронтовых   репортеров   и  только  один  Женя  Халдей  без  принуждения
рассказывал  нескончаемую  байку  о  том ,  как  было…
И  потому, что  нас « остается   только  двое …» считаю  делом  чести
поделится  тем,  что  знаю,  дабы   не  уносить  навечно,   скажем  мягко,
неточность…
Общеизвестно ,  то  каждая  из  штурмовавших  рейхстаг  частей,
каждое   подразделение  вплоть  до  роты  и взвода  несло  свой
штурмовой  флаг. Кумача  на  предсказанный  самим  Верховным
исторический  момент  не  завезли,  и потому  кроили  флажки  и
флаги  из  наперников , обязательно  красных,  немецких  перин,  в
обилии   разбросанных  войной  по  Берлину. Вслед  за
штурмовыми  группами  к  рейхстагу  подтягивались  журналисты,
каждому  не  терпелось  запечатлеть  долгожданный  миг  Победы.
Весельчак  Женя  Халдей  за  тем  самым   стаканом  армянского
коньяка ( 4. 12  бутылка )  не раз  сообщал  при  красном  свете , как
это  было :
- Понимаешь  я  с  Неустроевскими   парнями  мордуюсь,  возле
бронзового  коня  над входом  на салют  выстраиваю, потом  на
башенку одного  солдата   загоняю,  чтобы  в газете  выбор  был,  а
тем  временем ,  назначенный  начальством  в угоду  Вождю,
русский  с  грузином  на крышу  пытаются  взобраться…Вроде  бы
так  все  и  было.
Самым – самым  Знаменем  Победы  поначалу  считалось  совсем
не  то  и не  это,  а  установленное  днем  позже,  когда  уже
практически  окончился   бой   за  Берлин.  Именно  это   ничейное  
полотнище   и  сфотографировал  с борта  кукурузника
легендарный   тассовец   Марк  Редкин.  В отличие  от   вальяжного
дружка  Константина  Симонова ,  Жени  Халдея ,  Марк  в
ресторане   московского  « домжура» ,  краснел ,  мрачнел  и
отмалчивался.  А  мог  бы  поведать ,  как  приземлившись  на
раскисшем  полевом  аэродроме  потребовал  телефон  и используя
помехи,  прикинулся  адъютантом  командующего  и  приказал
срочно  везти  в Москву  Марка  Редкина  с важнейшим
сообщением...Не  прошло   и часа,  как  самолет  был  в  воздухе.
Вспоминают ,  что  Жуков  узнав  об  угоне  поначалу ,  даже
приказал  поднять  истребители  на  перехват , Впрочем  пожалев
экипаж ,  он  согласился  на  срочно  разработанный
контрразведкой   « Смерш»  план  захвата  угонщика  при  посадке
на  Центральный  аэродром.  Стоило  « Дугласу»  тормознуть  в
конце  посадочной  полосы,  как  из  открывшейся  двери ,  на
бетонку  вывалился  старлей   в  кожанке   и ,  не оглядываясь
помчался  к  забору…Трамвай  через  десяток  минут  высадил
Марка  Редкина  рядом  с улицей  Правда. Главный  редактор
Поспелов ,  выслушав  редкинскую  скороговорку,  отдал  команду
печатать  «историческую  правду»  во  весь  верх  первой  полосы
газеты.  Утром  Редкин  отправился  с пачками  « Правды»  назад
в   поверженное  логово  фашистского  зверя…
Скажу  по  правде,  что  мне ,  хорошо  знавшего  добрейшего
Мелитона  Кантарию,  не  хотелось бы   ниспровергать  монумент  -
скульптуру,  но  правда  дороже   всего ,  и  в  подтверждение  своих
слов  далее   привожу  рассказ  ныне  покойного  полковника  в
отставке  Степана  Неустроева…Но  пока  прервусь ,  чтобы
поделиться  некими   знаменательными   наблюдениями…
В середине  июня  1945 года  мы , экипаж  голубой  двойки  -
« дублера» ,  валялись  на травке  под  крылом  четырех моторного
ПЕ- 8 .  Наша  машина  должна  быть  ведущей  группы  самолетов
участников  парада   Победы.  И тут  видим,  как  по  рулежной
дорожке  Центрального  аэродрома  несут  Знамя  Победы.  У
знамени  двое- старшина  и сержант. На  груди  геройские  звезды.
Э ,  думаем ,  значит  не  Егоров  и Кантария ,  те  только –что
орденами  Красного  Знамени  награждены. Вот и   в  « Правде»
они  на  фоне  знамени  с  орденами ,  тут  же  и  указ :  «За
водружение  знамени  наградить  орденами…»  А  тут  Золотые
звезды…Потом  узнали   у  бортмеханика  « Дугласа» ,  что
буквально   в  момент   посадки  им  привинтили  золото   на  грудь.
Достались  Егорову  и  Кантарии  по  две  награды  за  одно  деяние,
которого,  кстати  говоря,  и вовсе  не было…  
Как  мне  помнится. Знамя  Победы  по  Красной  площади  впервые
Вновь  пронесли   двадцать  лет   спустя,  на   восстановленном
параде  Победы.  Со знаменем  шли: Егоров,  Кантария, Самсонов,
Зинченко,  Шатилов…Все  в  золоте  наград. Вот  они  на  снимке…
Фото  И .  Гричера.  
Ни в  сорок пятом, ни  в  шестьдесят  пятом  среди  них  не  было
комбата Степана Неустроева,  хотя  его  в  конце  концов  его нашла
звезда  Героя.
Не выделено  курсивым  имя  боевого  комбата   в официальной
летописи  Победы.  А  вместе  с  тем  события  разворачивались
так… Первым  в  рейхстаг  с боем  ворвались  бойцы  батальона
капитана  Степана  Неустроева.  «Батяне»  комбату  было  двадцать
два.  Не  высокий ,  рябоватый,  родом  с   Урала.  Пять  ранений,
пять  орденов.  Немцы,  ошеломленные  штурмом , готовы  к
переговорам,  но  требуют  уровень  не  ниже  своего .  Обороной
рейхстага  руководят  генералы.  Неказистый  Неустроев  посылает
обряженного  в  кожанку  рослого  лейтенанта.
…Стрельба  поутихла,  обе  стороны  залегли  в  бесчисленных
помещениях  гигантского  здания.  А пока , что ,  да  как Военный
совет  1-го  Белорусского  фронта  выдает  приказ  за  No  О6,
из  которого  следует,  что  в  14. 25  над  рейхстагом  уже
водружено Знамя  Победы…Даже  благодарности  конкретным частям  и соединениям  объявлены!  Пригляделись ,  а перечисленные  воины еще  на  Королевской   площади  огнем  к земле  прижаты,  кумача и  в  помине  нет.  Конфуз,  да  и
только…Около  полуночи  по берлинскому  времени  в рейхстаг
добрался  полковник Зинченко…Далее  рассказываю  слово  в
слово  то, что  весной 1988  года   мне  поведал  сам  Степан
Андреевич   Неустроев.
Вот  пишу  воспоминания,  да  кто  их  после  мемуаров генерала
Шатилова   издаст?  Ведь  разночтение  получается.  
- Капитан  Неустроев ,  доложите  обстановку!
- Полковника  интересовало  знамя . Я попытался  объяснить ,
- что  знамен  много…Флаг  Пятницкого  установил  на колонне парадного  подъезда Петр  Щербина.  Флаг роты Ярунов приказал  выставить  в окне,  выходящем  на Королевскую площадь.  Флаг  третей  роты…Одним  словом ,  я доложил, что флажки  ротные ,  взводов  и отделений  украшают
расположение  их  позиций.
-  Не  то  говоришь ,  товарищ  комбат , - резко  оборвал  меня      
Зинченко .  
- Я   спрашиваю,  где  знамя   Военного  совета  армии под No 5?
Я  же  приказал  начальнику  разведки  полка  капитану
Кондрашову ,  чтоб « знамя  шло  в  атаку»  с  1-й  ротой
возмущался  полковник. Стали  выяснять  ,  расспрашивать,
оказалось ,  что знамя  забыли  в штабе  полка, в «доме
Гиммлера» .  Зинченко  позвонил  по телефону  начальнику
штаба  полка  майору Казакову  и приказал:  
- Немедленно  организуйте  доставку  знамени Военного  совета в  рейхстаг! Направьте  его  с проверенными,  надежными  солдатами  из  взвода  разведки.
   Вскоре в вестибюль рейхстага  вбежали  два  наших  разведчика
сержант  Егоров и младший  сержант  Кантария. Они  развернули
алое  полотнище  - знамя  Военного  совета  3-й  ударной  армии
под  номером  5 .  Теперь  ему  высочайше  было  суждено
называться  Знаменем  Победы!  Зинченко  поставил  задачу :
- Немедленно  на  крышу  рейхстага!  Установите  знамя  на
   на  высоком  месте,  чтобы   было  видно  издалека,  прикрепите
   покрепче ,  чтобы  ветром  не  оторвало…Минут  через  двадцать
    Егоров  и Кантария  возвратились.
- В  чем  дело ?- гневается  полковник .
- Там  темно,  у нас  фонарика  нет ,  на крышу  выход  не нашли, - смущенно  отвечает  сержант  Егоров.  Полковник  
Зинченко  с  минуту  молчал.  Потом  заговорил  тихо,  с  
нажимом   на  каждый  слог:
-  Верховное   главнокомандование  Вооруженных  сил  Советского  Союза   от  имени  Коммунистической  партии ,  нашей  социалистической   родины  и  всего  советского  народа
приказало  именно  нам  водрузить  Знамя  Победы  над
Берлином .  Этот  исторический  момент  наступил …а  вы…
« не  нашли  выхода  на  крышу!»
Полковник  Зинченко  резко  повернулся  ко мне :  
  -Товарищ  комбат ,  обеспечьте  водружение  Знамени  Победы
над  рейхстагом!
Я  приказал  лейтенанту  Бересту :  
- Пойдешь  вместе  с разведчиками  и на  фронтоне,  над
парадным  подъездом   привяжешь  знамя,  чтобы его  было
видно  с Королевской  площади  и  из  « дома  Гиммлера».
Помню  подумал  тогда:  
« Пусть  любуются  высокое  начальство  и  разные  тыловики».
Видать,  не понимал  я политического  значения  торжественного
ритуала  водружения  знамени.  Думал, главное  взять  рейхстаг ,
а уж  кому  доведется  привязывать - не  важно… Берест,
Егоров,  Катария  направились  вверх  по лестнице.  Дорогу  им
прокладывали  автоматчики  из роты  сержанта  Съянова.
Сверху  донеслась  стрельба , грохот  гранат ,  но  через  минуту
все  стихло.  Наконец  возвратился  лейтенант  Алексей  Берест
и  доложил,  что  Знамя  развевается  на  бронзовой   конной
скульптуре  фронтона  главного  подъезда . Древко   прикручено
солдатскими  ремнями .  
- Простоит  хоть  сто  лет !
Даже  сейчас  через  годы  после  30 апреля  1945,  все  думаю:  
- А не велика  ли  слава,  отданная  приказом,  всего  двум
людям,  когда  труд-то  был  коллективный?  Уж  во  всяком
случае,  слава  принадлежит  солдатам, сержантам  и
офицерам  трех  батальонов  нашего  756  полка, тем,  кто
вымесил  грязь  от  Старой  Руссы  до Королевской  площади
перед  рейхстагом…
Отставной  полковник  Степан Неустроев  философски  смотрел
на историю.
- Ну  чего  не бывает ,  - говаривал  он  верной  подруге  Лиде,
     И  самоотверженно  копался  в  огородике  на  каменистом  
    севастопольском   холме,  а еще  по  вечерам  читал  супруге  
    свои  записки   о делах   давно  минувших  дней .  В 1988 году
    Степан  умер.  Похоронили  батяню  комбата  на загородном  
    кладбище. У памятника  в центре  Севастополя « российскому
    оккупанту»  места  не  нашлось.  Нет  пока  места  «победителю  
    рейхстага»   и в  Москве  на  Поклонной  горе…В  всяком  
    случае  я об  этом  не  слыхал…Ну,  как  такое  расскажешь  
    американскому  ветерану  Филиппу  Коену,  даже  если бы  
    русский  знал ,  все одно  не  поймет…
     Москва- Севастополь- Нетания .