***

Сумрачная дождливая осень никак не хотела уходить и забирала с собой то, что вчера еще было живым и настоящим, а теперь лежало в картонной коробке на дне багажника. Дорога была скучной и длинной, и совсем не хотелось говорить. Можно было только смотреть за мельканием дворников, стирающих со стекла крупные дождевые капли, и вспоминать...
Она появилась 12 лет назад и принесла с собой то, чего тогда очень не хватало. Это было больше, чем уют, который обычно приносят кошки. Детей не было, поэтому она стала нашим первым ребенком. С ее приходом как-то сразу стерлись все трудности и неудачи того времени. Было куда приходить и кого брать с собой в выходные поездки на дачу. Она росла и превращалась в настоящую красавицу с густой серо-голубой шерстью и большими глазами цвета спелых апельсинов. На выставки не было времени, поэтому ее породистость не мешала ловить мышей и воспитывать в себе независимый характер. Появление детей не отодвинуло ее на второй план, только еще больше пришлось опекать ее, теперь уже от детских шалостей и обид. Самым красивым воспоминанием осталось то, когда она сама стала мамой, родив такие же светло-серые комочки, которые росли как на дрожжах, пищали и ползали по занавескам. Ее любили все близкие и дальние родные и просто знакомые, и сама она казалась той, которая будет всегда, пока есть мы...
Когда она неожиданно заболела, уже многое в нашей жизни изменилось и перегорело. Именно так, кажущееся нам бесконечным настоящее вдруг неожиданно становится прошлым. Лекарства, уколы, мучительные поездки по ветеринарам, вся эта глухая борьба за жизнь еще поддерживала слабую неясную надежду, что она не уйдет так быстро и нелепо. В последние дни она уже совсем не вставала и только токи, исходящие от ее теплого тела, больными ударами отдавались в сердце.
В тот вечер она ждала меня, как и всегда до этого, когда ей было плохо. Где-то совсем рядом шумели детские голоса и, закрыв дверь в прихожую, я в последний раз взял ее на руки и тихо гладил по голове, пока она совсем не затихла. С ее смертью, что-то близкое и родное оторвалось от меня и ушло вслед за ней в тот мокрый прохладный лес, который тихо плакал вместе со мной последними осенними слезами.